Антонина меня заругала 
- много фотографий нельзя 
Буду сухо рассказывать. Просто констатировать. Без иллюстраций 
После торжественного ужина за длинным столом, витиеватых тостов за всех нас, здесь собравшихся, застолье плавно перетекает у кого в спокойный сон в недрах палаток под сосновыми лапами, а у кого в философские беседы до рассвета.
ДЕНЬ ВТОРОЙ.
Утро подкралось незаметно. Выползаю из палатки. За столиками пьют кофе. Уже пьют или ещё пьют?
Иду искать спуск к реке, чтобы умыться. Ой, что это? Среди малиновых кустов и хвойных зарослей - палатка, шалаш… Пограничный пост. Ребята немногословны и вежливы. Пока мы отдыхаем, они Родину охраняют.
До обеда у нас произвольная программа. Гуляем, малину собираем, чабрец, детвора в разведчиков играет. Ждём ребят из Нальчика, чтобы вместе поехать дальше и выше в горы.
После обеда – выезд. Димка из Барнаула извлекает из машины громкоговоритель и орёт на всю поляну про общее построение. Очень смешно, как в пионерском лагере.
Мы все прыг по машинам – и в путь!
Дорога поднимается всё выше и выше. Слева проплывает ледник. Он совсем рядом, рукой подать. Ну, и немножко проползти по почти отвесной стене. Ледник дышит холодом, а мы едем дальше, к нарзану. Высота уже ощущается. Деревьев почти нет, и уши закладывает при движении.
Большие железные бочки на горизонте подсказывают, что они здесь неспроста. И, правда, из трубы льётся минеральная вода, рядом небольшое рыжее озерцо – окисляющееся на воздухе железо придаёт ему такой цвет.
Весельчак Андрюха сбрасывает с себя верхнюю одежду и ныряет в озеро.
- Эй, корреспонденты, снимайте сюжет про смельчака!
Появляется второй смельчак – мой муж. Ничего, что в озере воробью по грудь.
Вдвоём они пытаются распластаться по дну, потом начинают принимать грязевые ванны, постепенно превращаясь из Чингачгуков в боевом раскрасе в фигуры, напоминающие то ли Железного Дровосека из «Волшебника Изумрудного города», то ли бронзовый памятник, сбежавший с постамента.
Подъезжают пограничники на лошадях, с ними местный житель Иса.
Дружелюбно поглядывая на водно-грязевые процедуры, Иса молвит: «Очень полезно, но не смывается пять дней».
Ну, не знаю про пять дней, но весь последующий день Андрей ходил с неестественно загорелым золотисто-бронзовым лицом, а муж подозрительно принюхивался к своим рукам (он делал упор на лечение чёрной грязью со дна озера-болотца).
Дети и все желающие катаются на лошадях, благосклонно предоставленных пограничниками.
Недалеко от нарзанового источника река пробила в скалах узкий тоннель, образуя глубокий каньон. Каменные берега гладкие и округлые, как будто облизанные бурной рекой. Через каньон переброшен деревянный мостик из нескольких круглых, изрядно прогнивших брёвен. Пройти по мостику, конечно, можно. Главное, вниз не смотреть. Бурлящий водоворот под мостиком кружит голову и делает ноги ватными.
С замирающим сердцем слежу, как смельчаки бродят над водной стихией туда-сюда, а Азрет, разбежавшись, прыгает через пропасть. Мы с Антониной синхронно вскрикиваем! Сердце обрывается, когда Азрет, чуть балансируя, касается ногами противоположного берега. Глаза б мои не смотрели!!!
Едем дальше по узкой дороге, как раз по ширине наших машин. Долгие обрывы с одной стороны и глухие стены с другой. Как птицы, парим над бездной. Серпантин за серпантином, за каждым поворотом всё более величественные, завораживающие виды.
За очередным поворотом дорога заканчивается и переходит в узкую тропку. Едва вписываясь в горизонтальную плоскость, по очереди разворачиваемся в языке серпантина.
Экстрим примерно как при прыжке через каньон. Но там был выбор – шаткий мостик.
Здесь выбора нет.
